- Ангел? - тупо спрашивал я в трубку.
- Да, ангел, - спокойно отвечали мне и потом говорили что-то, бесследно исчезающее в теплоте еще не совсем ушедшего сна. Перед моими глазами уже не было лазурной, искрящейся волны, в которой мое Я резвилось вместе с дельфинами и радостно узнавало в них ушедших или забытых друзей, но сердце гулко билось в груди, заглушая мысли.
читать дальше- Ангел? Вы ошиблись номером, - сказал я наконец, когда поблекший рисунок старых обоев обрел некоторую четкость.
- Нет, не ошибся.
- Значит, вас зовут Ангел.
- Нет, - с досадой ответил мой собеседник, - это моя природа.
- Но позвольте, как же так? Я говорю с вами по телефону.
- Что здесь удивительного?
- Конечно-конечно, - рассеянно пробормотал я, - так откуда вы?
- Из Города Ангелов.
- Я ничего не соображаю, - признался я, растирая лоб ладонью, - ничего.
- Хорошо, позвоните мне, когда придете в себя.
- Разве ангелу можно позвонить?
- А вы когда-нибудь хотели позвонить ангелу? Вот видите! Записывайте номер.
Я взял карандаш и записал ряд цифр. Номер начинался с кода международного доступа.
- Извините, а по какому тарифу мне придется платить? - спросил я, помявшись.
- Никто не ответит вам до вашей смерти. Истину говорю - никто.
Мой собеседник положил трубку. Это было похоже на розыгрыш. Явно, кто-то из знающих, что я жду разрешение на работу в Штатах. Кто-то из близких друзей. Но несуразное, безумное желание завладело мной. Я страстно хотел, чтобы мой ангел оказался реальностью. Чтобы там, среди звезд, или где-то еще был город, Город Ангелов. Существовал простой способ проверить. Надо было набрать всего несколько номеров, отличающихся от записанного на одну цифру, и спросить ответившего, в каком городе он живет. Я поднял трубку ...
- Я слушаю, говорите, - ответил мне уже знакомый голос.
- Но как!? Как это? - удивленно воскликнул я, - это совершенно другой номер.
- Да, - согласился со мной далекий собеседник, - но дело не в том, какие цифры вы набираете, а в том, куда хотите попасть. Вы хотели поговорить со мной. То было чрезвычайно сильное желание. Я буду краток. Мы хотели бы предложить вам работу.
- Работу!? Вы?! - происходящее не укладывалось в рамки привычного, обрыдшего существования. У меня засосало под ложечкой…
- Да. У нас имеется вакансия. Ничего сложного предполагаемая работа не составляет. Вам надо будет страдать, сопереживать и жертвовать. То есть ничего несвойственного или непривычного.
- Но я устал...
- Частые заграничные командировки и личное транспортное средство в виде крыльев самой последней модификации.
- Я должен подумать.
- Хорошо. Позвоните, как только примете решение.
- Подождите, я хотел бы...
Но ангел уже повесил трубку. Сказать, что я был растерян, означало не сказать ничего. Я был просто растерзан, растаскан по уголкам своей ничем не примечательной реальности.
Был четвертый час ночи. Яркая, полная Луна висела в оконном проеме. Маленьким мальчиком я был непоколебимо уверен в том, что на Луне живут крохотные добрые человечки. Почему-то у меня не было тогда ни единой мысли об ангелах. Повзрослев, я стал опасаться Луны. Я скрывался от ее света, я чувствовал ее неясную силу, ее тайную власть и, наверное, ее зов.
Я распахнул окно, широко раскинул руки и вдруг почувствовал тяжесть, приятную тяжесть, дающую власть над земным, тяжесть крыл. Я вдруг увидел себя высоко-высоко над домом, в котором жил, над городом, в котором родился, которому был так долго предан. Как высоко! Как страшно... И с последней мыслью я рухнул вниз. Рухнул безмолвно... Я стоял около распахнутого окна, и неживой свет Луны лежал на моих дрожащих раскинутых руках. Порыв ветра принес запах чистоты и неясное ощущение надежды - обычные утренние иллюзии. Поежившись, я закрыл окно и задернул штору. Необходимо было с кем-то поговорить, поделиться, а может быть, посмеяться над остроумным, хорошо подготовленным ночным розыгрышем. С кем-то из тех, кто делил со мной радость лазурной волны моего недавнего сна.
Ранним утром я стоял у забранной металлической шторкой двери. Было зябко и пусто.
- О! Привет! - сказал мне мой друг, внезапно возникнув из утренней дымки. - Ты, так рано... Ты в порядке? Что-то случилось?
- Нет, ничего... в общем, случилось... забавное... Думаю, тебе будет интересно,- я заставил себя улыбнуться, но... тяжелые жалюзи, громыхая, поползли в жестяную коробку, нависающую над дверью. Этот звук встревожил меня, и простая стеклянная дверь конторского помещения показалась вратами в неизведанное, в необратимое.
- Ты весь на нервах. Что с тобой? - спросил мой друг, увлекая меня внутрь.
- Мне звонил ангел.
- Ангел?
- Да. Ангел из Города Ангелов. Мне предложили работу, - я замешкался. - Работу ангелом. Представь меня в белых одеждах с крылышками а-ля лебедь Бенуа и сияющим нимбом вокруг головы. - Я рассмеялся, но друг мой хранил молчание и смотрел на меня как-то странно.
- Что ты ответил?
- Перестань! - воскликнул я, удивленный. - Ты что, серьезно можешь предположить, что кому-то может позвонить ангел?!
- Почему нет?
И тогда я вспылил. Непонятно и необъяснимо.
- Ты что, помешанный? Может быть, ты есть тот шутник? Или нет. Ты не так умен. Вот его номер телефона, - я швырнул на стол листок бумаги. – Можешь позвонить и сказать, что хочешь быть ангелочком. Пока.
Взбешенный, я так захлопнул за собой дверь, что задрожали стекла, и наверху в жестяной коробке глухим бормотанием отозвались жалюзи. Я остановился, закрыл лицо руками. "Что? Что с тобой происходит? - спрашивал я себя. - Зачем ты нагрубил близкому тебе человеку? Ты ведешь себя как неврастеничка"
Я медленно пересек улицу. Вдруг меня окликнули. Я обернулся. Мой друг бежал ко мне. Он улыбался и звал меня по имени. Из ниоткуда возникла автомашина - длинная, ослепительно белая, сверкающая никелем. Они слились воедино - мой друг и эта машина. Как же я желал в это мгновение чуда. Но подброшенное вверх человеческое тело ударилось о лобовое стекло и, отброшенное в сторону, осталось лежать у обочины. Я бросился к нему. Он смотрел на меня широко открытыми карими глазами и улыбался.
- Как же так, как? - бормотал я, теряя себя в необратимости произошедшего.
- В непредсказ... непредсказуемом с-с-слиянии пустоты... - прошептал мой друг. - Прочти, я хо-о-очу, чтобы ты пр-р-очел.
Глотая слезы, я стал произносить слова.
В непредсказуемом слиянии пустоты
С усталостью моей и непосильной болью
Я стражду веры истинной любви,
Пишу в мольбе и истекаю кровью.
Мой ум твердит: "Ты безнадежно слаб,
Сомнение - хозяин твой, и бог-завоеватель..."
Но в сердце есть ответ: "Умолкни раб!
Я болью человек и муками создатель!"
С усталостью моей и непосильной болью
Я стражду веры истинной любви,
Пишу в мольбе и истекаю кровью.
Мой ум твердит: "Ты безнадежно слаб,
Сомнение - хозяин твой, и бог-завоеватель..."
Но в сердце есть ответ: "Умолкни раб!
Я болью человек и муками создатель!"
- Я бо-о-олью человек...- повторил мой друг... - Я позвонил... Слышишь? Позво-о-онил...
Он поднял руку и протянул мне лист бумаги. Я схватил его ладонь и почувствовал, как та обмякла, ослабла. Вокруг меня стояли люди и говорили, что в Баку найти "Линкольн цвета снежной королевы" не составит труда. Время от времени они отступали немного, чтобы растекающаяся кровь не запачкала их обувь. Я бездумно прислушивался к блуждающему между домов эху сирены "скорой помощи". Так все закончилось.
Сейчас я сижу в своей комнате, за своим столом. Я не плачу и не рву на себе волосы. Я думаю о своей любви, и мне очень жаль себя. Я так любил этого человека. Мне нравилось его неугасающее желание и способность сострадать, выслушивать и если не разделять, то облегчать бремя проблем, неприятностей, неудач. В нем не было спокойствия и благости проповедников. Его сопереживание нередко напоминало безумие или болезнь. Я часто, но безуспешно пытался оградить его от этого. И вот теперь мне не надо ничего делать. Ничего. В руке я все еще сжимаю лист бумаги, на котором записан номер телефона ангела. Да, а почему бы нет? Почему бы мне ни принять его предложение, ведь ничто уже не держит меня здесь. Я притягиваю к себе телефон и набираю номер.
- This is Angela. Speaking.
- Ангел? Я согласен.
- Sorry, I don't understand you.
- Is this angel? - заговорил я по - английски раздраженно.
- No. My name is Angela. Who are you?
- Are you living in Angel City?
- No. Los Angeles.
- Sorry, wrong number, - пробормотал я растеряно и положил трубку.
Теперь я чувствую себя преданым и брошенным. Кто-то звонит в дверь. Я открываю, подписываюсь на бланке курьерской почты и принимаю пакет. В нем разрешение на работу в Соединенных Штатах. Я буду работать в Лос-Анджелесе. "Лос", возможно, произошло от слова "Loss" (потеря). Тогда Лос-Анджелес означает Город Потерянных Ангелов. Любопытно. Я давно ждал этого пакета и этого приглашения. Давно. Но что теперь они значат для меня? И тогда я понял, что это не меня предали и продали, а я продал свои крылья и предал себя. Острое, нестерпимое желание вернуть все назад, стать чистым и светлым, корыстью не запятнанным, охватило меня. Я страждал оказаться посреди лунных равнин и кратеров, стоять на вершине самой высокой башни Города Ангелов и смотреть оттуда на сияющий голубой шар Земли. Я хотел иметь крылья и силы, чтобы беречь близких, любимых людей. И тогда я вспомнил, что "дело не в том, какие цифры мы набираем, а в том, куда хотим попасть". Я поднял трубку и быстро набрал несколько цифр.
- Ты весь на нервах. Что с тобой? - ответил дорогой мне голос.